Между «здесь» и «нигде»

Завершившийся в Киеве фестиваль «Музыка молодых» показал, что современная музыка все более активно встраивается в масс-медийные пространства (удачно или нет – отдельный вопрос), что она пытается выйти за границы собственно музыкального, «обживая» те территории, которые с музыкой как таковой не ассоциируются в принципе.

Международный форум «Музыка молодых» проводит Министерство культуры и Национальный союз композиторов с 1992 года. Фестиваль проводится раз в два года. В этом году он прошел двенадцатый раз. Задумывался он как молодежный блок «взрослого» фестиваля, «Киев Музик Феста». Однако, получив статус самостоятельного, форум остался экспериментальной площадкой и творческой лабораторией. В этом его особенность.

Тема фестиваля 2011 года была заявлена как синтез искусств. И, хотя из одиннадцати фестивальных акций лишь четыре проекта собственно синтетические, заявка, в общем и целом, верная. Эти четыре проекта оказались не только наиболее интересными и концептуальными, но на их примере можно говорить об одной тенденции в современной музыке: ее, так сказать, «растворяемости» в культуре, попытке стать проживаемой реальностью.

Символической показалась акция, которой открывалась пресс-конференция в небезызвестном клубе-ресторане «Культ Ра». Нам представили эксцентричный перформанс (или флеш-моб), где «главный герой» Андрей Мерхель обливал себя водой, его партнерша Ольга Кебас, лихо танцуя под барабанную дробь Дмитрия Коломийца, по сценарию, должна была его соблазнить. Пикантность ситуации даже не в том, что роль третьего в этой истории волей-неволей пришлось сыграть автору этой статьи, а в том, что все это закончилось… в общем я потеряла равновесие (просто пол чертовски скользкий). Зато получился эффектный финал.

В проекте электроакустической музыки и медиа-арта «EM-Visia» объектами композиций становятся не вещи или люди, но само время, процессы различных масштабов. К примеру,
- как «ведут» себя снежинки на холодном стекле («Сигналы» Сергея Пилютикова);
- подземный маршрут «Оболонь – Майдан Независимости», т.е. опыт его проживания («Six Impression Under Ground» Амира Хатаи);
- «жизнь клетки» («Life as Musik» Аллы Загайкевич);
- музыкально-исторический процесс рубежа ХХ-ХХІ столетий («The song at a Babylon Wall» Алексея Ретинского).
Австрийский композитор Элизабет Шимана в своем соло-перформансе переводит в звуки собственный опыт восприятия Москвы – «города противоречий, систем, которые наслаиваются одна на другую… во всей жестокости». Вслушиваясь в звучащее пространство «города без сердца», Шимана «выхватывает» из него фрагменты из песни «Подмосковные вечера», знаменитую мелодию Петрова из фильма «Служебный роман»,  шансон или… церковную службу.

Слабеньким, правда, оказался медиа-арт – нейтральная картинка, выведенная на экран, ни дополняла, ни мешала музыкальному процессу, непонятно было, зачем она здесь вообще. 

Очень удачный проект «Движение и Ритм», где музыка сопровождалась танцем. Программа готовилась инструментальным «Ласонь-ансамблем» и хореографическим ансамблем им.К.Шимановского из Польши специально для киевского фестиваля. Получился уникальный эксперимент синхронного перевода. Прозрачная по фактуре, неоромантическая по стилистике пьеса Юстины Ковальской «визуализировалась» плавными, как бы ускользающими движениями тела с использованием полиэтиленовой пленки, что создавало эффект морских волн. А динамичный квартет Богдана Кривопуста вызвал в воображении хореографа Барбары Дуткевич образ мятущейся личности, будто разрывающейся между «здесь» и «нигде», в дополнение образа танцоры манипулировали со сковывающими движения пиджаками.

Среди чисто музыкальных (не мультимедийных) проектов фестиваля я бы отметила проект одесского ансамбля «Senza Sforzando» (скрипка, виолончель, фортепиано, ударные), коллектива, на редкость тонко чувствующего «нервозность» современных опусов, их прямо скажем неистовость.
Слово «потрясение», особенно в контексте современной музыки, давно стало редкостью, чтоб не сказать, - дурновкусием. Но, надо признать, что одному (!) из 50 композиторов, в самом деле, удалось добиться подобного эффекта! Этот композитор Максим Шалыгин. Его «Пассакалия» для большого симфонического оркестра по структуре представляет собой вариации на одну тему, т.е. как бы ничего особенного. Сочинение кажется прямолинейным и в драматургическом смысле: развитие происходит по принципу постепенного нагнетания. И тем не менее, композиция получилась необыкновенно цельной и в самом деле  держит внимание от начала и до конца. К слову, произведение Шалыгина тональное, а это значит, что ресурсы музыкальных традиций еще не исчерпаны.